В семидесятые годы века минувшего в районе хорошо было известно имя секретаря парткома совхоза «Приморский», фронтовика Василия Павловича Егорова. Непростая задача – рассказать о человеке, которого не довелось знать лично, тем более по прошествии стольких лет и после таких перемен в нашем сознании и общественном укладе. Однако с первых слов моих собеседников о Василии Павловиче у меня сложилось четкое представление о том, каким он был. Настолько живы и по-прежнему ярки воспоминания о нем односельчан.
В.П. Егоров родился 8 марта 1924 года в селе Калмыцкая Балка Быковского района. В ряды Советской Армии призвался в августе 1942 года. Воевал в 58-ой Гвардейской дивизии. На полях сражений сержант Егоров проявил себя как мужественный и храбрый боец. Награжден медалями «За оборону Сталинграда», «За боевые заслуги». В ноябре 1944 года был демобилизован по ранению.
После войны Василий Павлович работал заведующим торговым отделом в Райпотребсоюзе, а позже заведовал отделением Сберегательной кассы. Но земляки больше запомнили его как секретаря партийного комитета совхоза «Приморский». В этой должности он проработал с 1967 по 1980 год.
Сегодня покажется странным, но Егоров в своем хозяйстве знал по имени абсолютно всех рабочих - а их было несколько сотен. Неугомонная натура не позволяла относиться к партийной работе формально, налегая на прием, взносы, собрания и протоколы. С раннего утра до поздней ночи разъезжал он на «пирожке» по фермам и тракторным бригадам. По воспоминаниям А.А. Бурякова, работавшего в то время агрономом во втором отделении, Василий Павлович добирался до самых дальних уголков, вникал во все совхозные дела. Рассуждал просто: раз работает в сельском хозяйстве, значит должен знать его как свои пять пальцев. И он действительно с механизаторами в поле, на ферме с дояркой о работе разговаривал как специалист.
- На день в райком уедет, на второй уже интересуется у меня: как там, в поле? - рассказывает Анатолий Александрович. - Бывало, спрашивает, когда начнешь кукурузу сеять? Я отвечаю, что завтра, в семь. Он мне: приеду посмотреть. И я знаю, что утром он будет в бригаде, потому как партийный секретарь понимает: перед важным делом надо настраивать не только сеялки, но и коллектив. Его и ценили прежде всего за удивительный дар — умение выстраивать общение с людьми, откликаться на их житейские проблемы - казалось бы, такие мелкие на фоне «исторических» партийно-хозяйственных задач.
Он был не из тех, кто слова в простоте не скажет. Не заносчивый, не высокомерный, с великолепным чувством юмора...
- Помню, уборка затянулась, комбайнеры вымотались, прошу их поднапрячься, чтоб быстрей закончить, уменьшить потери - не слушают,- вспоминает Анатолий Александрович.- Приехал Егоров, поговорил с ними, пошутил, глядь - мужики снова готовы работать хоть до полночи.
А однажды секретарь застал на поле комбайнеров, как говорится, «под мухой». Тут бы ему с высоты своего положения и устроить разнос нарушителям трудовой дисциплины. Но он только посмотрел, развернулся и уехал, не сказав ни слова. На другой день рано утром проштрафившиеся сами пришли к нему и повинились.
Люди Василия Павловича любили и уважали, и он отвечал им тем же. К нему шли с любыми просьбами. Если нужно, защищал интересы работяг перед начальством. Как человек с обостренным чувством справедливости, настаивал, чтобы взвешивались все «за» и «против», когда дело касалось людских судеб.
Вспоминает Николай Александрович Грошевой, работавший в 1963–1985 годах секретарем парткома колхоза «Путь к коммунизму»:
- Когда на бюро райкома рассматривался вопрос о проступке какого-нибудь партийца, большинство обычно клеймило провинившегося и требовало примерно наказать. Считалось, чем суровей спрос, тем другим неповадней. Василий Павлович в таких случаях молча выслушивал и выступал последним. Не защищая «вызванного на ковер», он просто перечислял его положительные качества и поступки. В результате, успокоившись, члены бюро принимали более мягкое решение. Оступившийся получал урок, но при этом был не в обиде.
Не боялся парторг спорить и с директором. Особенно большой вес имело его слово при подборе кадров. Василий Павлович отлично разбирался в людях, безошибочно выбирал хороших работников.
Казалось бы, имея от природы волевой характер, легко быть твердым и непреклонным. Но чего это на самом деле стоило В.П. Егорову, знал только он сам. Его добрая и отзывчивая душа воспринимала чужие беды и проблемы как свои. Наверное, этим и надорвал он свое сердце. Если бы Василий Павлович больше заботился о себе, возможно, и не нажил бы инсульт. Но он не любил отлеживаться дома даже в выходные, для людей и работы сил не жалел. Так и настиг его коварный недуг – по дороге на ферму...
Почти год боролся этот мужественный человек с тяжелой болезнью. Странным и гнетущим было для него, привыкшего к активной жизни, состояние слабости и ограниченности в действиях. В это время, как всегда, рядом с ним была его любящая жена Антонина. Поддерживала и подбадривала мужа.
- Василий был моложе меня, я-то с 1921-го года, - говорит Антонина Филипповна. - Моих одногодков почти всех война выкосила, вот и достался мне молодой муж.
Познакомились Василий и Антонина самым обычным образом – на танцах. После первых свиданий на какое-то время их пути разошлись. Но Тоня так запала парню в душу, что следующую встречу он подстроил сам – уговорил Тонину сослуживицу привести ее с собой на свадьбу друга.
На Первомай 1947 года молодые сыграли свадьбу. Через год у супругов родился первенец Александр, а еще через два второй сын – Владимир.
- Вася был очень хорошим мужем и отцом, дай Бог каждому, - утирает набежавшие слезы Антонина Филипповна. - Жили мы мирно и дружно. Ни я, ни дети от него никогда худого слова не слышали. Но при этом сыновья слушались его беспрекословно. Бывало, нашалят в школе, так учителя не ко мне идут, а к нему.
Свои отношения Егоровы строили на полном доверии друг к другу.
- Помню, муж рассказывал, как один товарищ ему советовал подругу завести, - смеется Антонина Филипповна. - Так ему даже в голову не пришло скрыть этот разговор от меня. Мне же не приходило в голову ревновать, точно знала, что он меня никогда не обманет.
В духе доверия воспитывали и детей. У Егоровых не принято было прятать деньги. Они лежали на виду, и ребятам разрешалось брать их, когда нужно, надо было лишь поставить в известность родителей.
Когда парторг заболел и перестал объезжать поля и фермы хозяйства, это сразу бросилось в глаза. Работавшим от зари до зари людям не хватало доброго слова похвалы, участливого вопроса, реальной заботы и внимания. Односельчане часто подходили к нему, стоящему с бадиком у двора, просили, чтобы скорее возвращался к работе, к ним.
Однако вернуться в строй Василию Павловичу Егорову было не суждено. Он прожил всего 57 лет. Остались незаконченные дела, нереализованные планы. Но остались и добрая слава и светлое имя, которые еще долго будут жить в людских сердцах.
Лилия КОВАЛЕВА.
В.П. Егоров родился 8 марта 1924 года в селе Калмыцкая Балка Быковского района. В ряды Советской Армии призвался в августе 1942 года. Воевал в 58-ой Гвардейской дивизии. На полях сражений сержант Егоров проявил себя как мужественный и храбрый боец. Награжден медалями «За оборону Сталинграда», «За боевые заслуги». В ноябре 1944 года был демобилизован по ранению.
После войны Василий Павлович работал заведующим торговым отделом в Райпотребсоюзе, а позже заведовал отделением Сберегательной кассы. Но земляки больше запомнили его как секретаря партийного комитета совхоза «Приморский». В этой должности он проработал с 1967 по 1980 год.
Сегодня покажется странным, но Егоров в своем хозяйстве знал по имени абсолютно всех рабочих - а их было несколько сотен. Неугомонная натура не позволяла относиться к партийной работе формально, налегая на прием, взносы, собрания и протоколы. С раннего утра до поздней ночи разъезжал он на «пирожке» по фермам и тракторным бригадам. По воспоминаниям А.А. Бурякова, работавшего в то время агрономом во втором отделении, Василий Павлович добирался до самых дальних уголков, вникал во все совхозные дела. Рассуждал просто: раз работает в сельском хозяйстве, значит должен знать его как свои пять пальцев. И он действительно с механизаторами в поле, на ферме с дояркой о работе разговаривал как специалист.
- На день в райком уедет, на второй уже интересуется у меня: как там, в поле? - рассказывает Анатолий Александрович. - Бывало, спрашивает, когда начнешь кукурузу сеять? Я отвечаю, что завтра, в семь. Он мне: приеду посмотреть. И я знаю, что утром он будет в бригаде, потому как партийный секретарь понимает: перед важным делом надо настраивать не только сеялки, но и коллектив. Его и ценили прежде всего за удивительный дар — умение выстраивать общение с людьми, откликаться на их житейские проблемы - казалось бы, такие мелкие на фоне «исторических» партийно-хозяйственных задач.
Он был не из тех, кто слова в простоте не скажет. Не заносчивый, не высокомерный, с великолепным чувством юмора...
- Помню, уборка затянулась, комбайнеры вымотались, прошу их поднапрячься, чтоб быстрей закончить, уменьшить потери - не слушают,- вспоминает Анатолий Александрович.- Приехал Егоров, поговорил с ними, пошутил, глядь - мужики снова готовы работать хоть до полночи.
А однажды секретарь застал на поле комбайнеров, как говорится, «под мухой». Тут бы ему с высоты своего положения и устроить разнос нарушителям трудовой дисциплины. Но он только посмотрел, развернулся и уехал, не сказав ни слова. На другой день рано утром проштрафившиеся сами пришли к нему и повинились.
Люди Василия Павловича любили и уважали, и он отвечал им тем же. К нему шли с любыми просьбами. Если нужно, защищал интересы работяг перед начальством. Как человек с обостренным чувством справедливости, настаивал, чтобы взвешивались все «за» и «против», когда дело касалось людских судеб.
Вспоминает Николай Александрович Грошевой, работавший в 1963–1985 годах секретарем парткома колхоза «Путь к коммунизму»:
- Когда на бюро райкома рассматривался вопрос о проступке какого-нибудь партийца, большинство обычно клеймило провинившегося и требовало примерно наказать. Считалось, чем суровей спрос, тем другим неповадней. Василий Павлович в таких случаях молча выслушивал и выступал последним. Не защищая «вызванного на ковер», он просто перечислял его положительные качества и поступки. В результате, успокоившись, члены бюро принимали более мягкое решение. Оступившийся получал урок, но при этом был не в обиде.
Не боялся парторг спорить и с директором. Особенно большой вес имело его слово при подборе кадров. Василий Павлович отлично разбирался в людях, безошибочно выбирал хороших работников.
Казалось бы, имея от природы волевой характер, легко быть твердым и непреклонным. Но чего это на самом деле стоило В.П. Егорову, знал только он сам. Его добрая и отзывчивая душа воспринимала чужие беды и проблемы как свои. Наверное, этим и надорвал он свое сердце. Если бы Василий Павлович больше заботился о себе, возможно, и не нажил бы инсульт. Но он не любил отлеживаться дома даже в выходные, для людей и работы сил не жалел. Так и настиг его коварный недуг – по дороге на ферму...
Почти год боролся этот мужественный человек с тяжелой болезнью. Странным и гнетущим было для него, привыкшего к активной жизни, состояние слабости и ограниченности в действиях. В это время, как всегда, рядом с ним была его любящая жена Антонина. Поддерживала и подбадривала мужа.
- Василий был моложе меня, я-то с 1921-го года, - говорит Антонина Филипповна. - Моих одногодков почти всех война выкосила, вот и достался мне молодой муж.
Познакомились Василий и Антонина самым обычным образом – на танцах. После первых свиданий на какое-то время их пути разошлись. Но Тоня так запала парню в душу, что следующую встречу он подстроил сам – уговорил Тонину сослуживицу привести ее с собой на свадьбу друга.
На Первомай 1947 года молодые сыграли свадьбу. Через год у супругов родился первенец Александр, а еще через два второй сын – Владимир.
- Вася был очень хорошим мужем и отцом, дай Бог каждому, - утирает набежавшие слезы Антонина Филипповна. - Жили мы мирно и дружно. Ни я, ни дети от него никогда худого слова не слышали. Но при этом сыновья слушались его беспрекословно. Бывало, нашалят в школе, так учителя не ко мне идут, а к нему.
Свои отношения Егоровы строили на полном доверии друг к другу.
- Помню, муж рассказывал, как один товарищ ему советовал подругу завести, - смеется Антонина Филипповна. - Так ему даже в голову не пришло скрыть этот разговор от меня. Мне же не приходило в голову ревновать, точно знала, что он меня никогда не обманет.
В духе доверия воспитывали и детей. У Егоровых не принято было прятать деньги. Они лежали на виду, и ребятам разрешалось брать их, когда нужно, надо было лишь поставить в известность родителей.
Когда парторг заболел и перестал объезжать поля и фермы хозяйства, это сразу бросилось в глаза. Работавшим от зари до зари людям не хватало доброго слова похвалы, участливого вопроса, реальной заботы и внимания. Односельчане часто подходили к нему, стоящему с бадиком у двора, просили, чтобы скорее возвращался к работе, к ним.
Однако вернуться в строй Василию Павловичу Егорову было не суждено. Он прожил всего 57 лет. Остались незаконченные дела, нереализованные планы. Но остались и добрая слава и светлое имя, которые еще долго будут жить в людских сердцах.
Лилия КОВАЛЕВА.
